Звезду Александру Васильевичу
- Подробности
- Опубликовано: 27.02.2016 18:55
- Автор: Анищенко Евгений Константинович
- Просмотров: 2087
Звезду Александру Васильевичу !
ЕВГЕНИЙ АНИЩЕНКО,
кандидат исторических наук
Александру Суворову досталась слава «собирателя и хранителя славянских земель».
В годы борьбы с гитлеровскими оккупантами имя «замечательного сына русского народа, гениального полководца и самоотверженного патриота» носили 40 партизанских отрядов в Беларуси.
В ознаменование этого вдохновляющего вклада Суворова в коллективную победу советского народа над фашистскими захватчиками в 1948 г. в Кобрине был открыт музей. С тех пор заботливая «большевистская партия воспитывала советский народ в духе глубокой любви к великому русскому полководцу», который, как писали сталинские пропагандисты, воплощал «несокрушимую мощь русской военной силы».
В советское время, в эпоху мобилизационной экономики, культ Суворова расцвел в буквальном смысле слова. Славное имя носителя «лучших качеств русского народа» в Беларуси, кроме минского суворовского училища и кобринского музея, получили почти 60 улиц и 23 колхоза. В 1974 г. в целях увековечения «немеркнущей славы» полководца звучали «предложения трудящихся» переименовать военно-исторический музей в Кобрине вместе с прилегающим парком в целый ансамбль с художественной панорамой и изображением последнего смотра Суворовым своих чудо-полков, а также издать красочный путеводитель «по суворовским маршрутам на территории Белоруссии».
Увековечения дошли до того, что деревянную усадьбу Суворова в Кобрине в 1978 г отправили на дрова и заменили на шлакоблочные стены в надежде, что эта фальшивая замена увеличит привлекательность «бесценной реликвии союзного значения, прогрессивного политического деятеля, много сделавшего для объединения белорусов с великим русским народом».
Почему же коммунистической партии было вольно рушить вековые традиции «до основания», а затем тех, кто попробовал пересмотреть в годы перестройки героический иконостас и развенчать канонизированных идолов, немедленно окрестить клеветниками, которые стремятся «облить грязью героев далекого прошлого, близких и дорогих советскому народу»?
Чем же А. Суворов столь «любезен народу», что в прессе опять появилось скупое сообщение об очередном проекте построения в Кобрине храма-ансамбля в его честь? Какими такими славными маршрутами проходил великий полководец по белорусской земле и именами каких патриотов инициаторы строительства храма собираются украсить его величественные стены ?
В исторической литературе уже опубликованы сборники документов о военном мастерстве Суворова в многочисленных войнах с Пруссией, Турцией, Речью Посполитой (или по традиции Польшей), в ходе которых прирастала территория Российской империи, ее мощь и слава. Увы, на жизненном поприще Суворова не встречается сообщений о том, что он строил на белорусской земле школы, прокладывал каналы, закладывал парки или замки, основывал библиотеки. Его жизнедеятельность, по его собственным словам, была целиком подчинена одной страсти и мастерству — воевать и побеждать, убивать и покорять.
Впервые Суворов уверенно стал ногой на белорусской земле под Оршей в качестве бригадира Суздальского пехотного полка осенью 1769 г. Явился он сюда по указу военной коллегии России «для усмирения возмутительных сборищ» участников Барской конфедерации в Речи Посполитой, которые с оружием в руках восстали против диктата императорской России и навязанного ею короля Станислава Понятовского. Усмиритель разместился под Люблином, откуда затем в течение двух лет успешно громил распыленные партизанские отряды противников России и очищал польскую землю от борцов за ее независимость.
Один из таких партизанских рейдов в сторону Бреста в августе 1769 г предприняли братья Казимир и Франц Пулаские во главе 2000 волонтеров. Чтобы «остудить» их освободительный порыв, 12 сентября 1769 г. 396 суворовских чудо-богатырей настигли Пуласких под деревней Орехово (ныне в Брестской области). Сдержав атаки превосходящего врага, Суворов «велел никому не давать пардону». На поле брани было «перерублено, переколото и перестреляно» до 300 бунтовщиков и еще «много неприятельских смертельно раненных оставлено на месте сражения».
Второй раз подчиненные генерал-майора Суворова «друг друга перещеголяли в атаке» в сентябре 1771 г. на мятежного гетмана Великого княжества Литовского Михаила Казимира Огинского и возглавляемых им регулярных войск княжества. Тогда Суворов за две недели привел 700 солдат из Люблина под местечко Стволовичи (15 км от Крошина) и под покровом ночи 22 сентября «порубил и потоптал на месте и в погоне» около 500 человек. Суворов распустил по домам 435 рядовых пленных и доложил по начальству, что «вся Литва успокоилась». За эту тактику он получил орден Александра Невского. В 1772 г. последовал первый раздел успокоенной и очищенной им от мятежников Польши. Тогда Российской империи отошли восточные земли нынешней Беларуси, что получило официальное название «воссоединения» с братских по вере и нравам народов.
Очередной раз «блистало холодное оружие» и талант полководца в 1794 г, когда он вымолил у императрицы Екатерины IIразрешение отравиться на расправу с очередными бунтовщиками во главе с легендарным Тадеушом Костюшко. Суворова буквально возмущало то, что некоторые генералы союзных Пруссии и Австрии занимались заготовкой провианта и фуража из расчета управиться с «возмутившимся народом» за три года. Верный практике «при малейшем сопротивлении атаковать, никогда не упускать, бить и кончить в час, во всех селениях, где неприятель обороняться будет, естественно должно его кончить в домах и строениях», Суворов в конце августа 1794 г. привел 4,5 тысяч своих солдат из Немирова под Дивино, что под Брестом. 14 сентября он с ходу уничтожил под Дивино аванпост из 200 повстанцев. 15 сентября на окраине соседнего Кобрина из 400 кавалеристов местного генерал- майора Казимира Рущица от суворовской атаки удрало только 50. 17 сентября под Крупчицами (14 км от Кобрина) суворовские колонны из всего 16-тысячного корпуса генерала Карла Сераковского положили на месте до 2000 чел., а 19 сентября под Тересполем добили остатки. За это блистательный Суворов получил бриллиантовую звезду на шляпу.
2 ноября при штурме Варшавы он велел своим солдатам «работать быстро, храбро, по-русски». В итоге резни из 26000 защитников было убито 13340, утонуло более 3 тыс., 4500 отправлено в Киев После такого наведения порядка Польшу в 1795 г. окончательно поделили между собой Россия, Пруссия и Австрия. Белорусские земли полностью вошли в состав братской империи.
Получается, что Суворов путешествовал по Беларуси не для «спасения православных белорусов от польских конфедератов», а именно для беспощадного их истребления. Истребительные действия славного русского полководца обязательно предшествовали последовательному присоединению белорусских земель к Российской империи. В подавлении стремлений соседей к независимости и воле он выступал как типичный каратель и палач. На протяжении всей своей блестящей военной карьеры А. Суворов преданно служил экспансионистской политике имперской России, которая расширяла свои границы благодаря его завоевательным войнам.
От признанияэтого факта не спасут никакиеоправдания апологетов полководческого гения типа того, что он, мол, лишь выполнял приказыполитиков, что этот «геройна все времена, проливая реки крови,не ожесточился, а, наоборот, все больше и больше любил ближнего, будучи беспощадным к врагам, он искреннесострадал побежденным», отпускал пленных и заботился о солдатах. Суворов не считал армию сборищем болванов и кукол, а своих подчиненных учил не слепому исполнению приказов, а инициативности и решительности. Он никогда не участвовал в оборонительных или справедливых войнах, а всегда муштровал войска в захватнических походах, будь то в Польше, Беларуси, Украине или далекой Италии. Он учил их по спартански выживать на вражеской территории в случае природного ненастья или холодного отношения жителей. Ему приходилось распускать по домам рядовых пленных для того, чтобы они кормили покорителей из страха перед их местью, грабежом и секвестрами. За такое избирательное миролюбие, как говаривал сам Суворов, в усмиренной им стране «мне доброжелательствуют».
Этот «образец человеческого, поистине товарищеского отношения к солдату» безмерно пользовался этим солдатом в качестве пушечного мяса в своей карательной деятельности. Видимо, из этой любви к ближнему он не отказался взять 15 августа 1795 г из рук царицы в свою вечную собственность кобринское имение с 14 тыс. белорусов, подаренных ему «в воздаяние» его ратных заслуг Суворов провел последние дни в подаренном ему хозяйстве и пригласил сюда 18 своих офицеров для службы в качестве управляющих. Отставники явились и вместе со своим патроном ничем не отличались от той прорвы местных господ и шляхты, кого затем советская наука заклеймит как эксплуататоров и кровососов трудящихся.
Кому и почему в очередной раз понадобилось снова «помочь сиянию славы автора науки побеждать» и заявлять, что «везде, где он проходил, устанавливались мир и спокой»? Кого ныне так пленяют слова Суворова о том, что он «во всю жизнь мою никого не сделал несчастным и ни одно насекомое не погибло от моей руки»? Суворова, который сам признавал, что в завоеванной им Польше «только отчасти известно мое доброе имя», ибо здесь он «проливал кровь ручьями», который своими выдающимися викториями похоронил политическое существование «братской славянской» страны?
Ответ напрашивается один: безусловно, такое может случиться только в обстановке возврата страны то ли в казарменный коммунизм, то ли в полицейский социализм, где властителям и их пропагандистским клевретам нравится соединять празднования улиц имени Суворова с «отчетами горожан об успехах за год», видеть с трибун стройные ряды техники и трудящихся с их восхвалением мобилизующих идолов. Облик воинственного и непобедимого Суворова очень подходит милитаристам разных мастей для насаждения командно-административного управления по типу и подобию армии.
Этот «истинный христианин, отец солдатам, русский Архистратиг и вождь земного воинства очень привлекателен тем политикам, кто когда-то соединял братские народы в единую и неделимую империю, а потом сливал в единый советский народ, кто ныне уверяет весь мир, что все белорусы до единого умирать будут за Россию. Очевидно, что для воодушевления белорусов, подобно суворовским солдатам, слепо лечь костьми за последний дружеский форпост на натовском направлении архитекторам строительства Союзного государства России и Беларуси подходит немеркнущий опыт Суворова.
Между тем сам Суворов презирал подобное раболепие и призывал говорить о нем «правду безхарьную». Если смотреть правде в глаза, то тогда следует под именем гениального полководца записать имена его жертв — борцов за свою землю, волю и независимость. Ибо на реках их крови взращена его ратная слава и величие русского оружия. Иначе патриотический зуд вокруг «реликвии союзного значения» окажется очередным коньюнктурным шаманством.
Снплюс. Свободные новости плюс. 24-31 января 2007 г. С. 12